преступление во имя чести.суад.сожженная заживо.
Это история 19-и летней девушки, которую родственники решили сжечь заживо за то, что она "опозорила семью", влюбилась... Некоторые сцены из этой книги действительно ужасают, и нам современным людям, живщим в Европе, в современное время, могут быть непонятны некоторые устои и уклады жизни Востока. Но в то же время это интересно., ведь события эти разворачиваются в 70-80-х годах прошлого столетия. Совсем недавно. С самых первых строк эта книга потрясла меня до глубины души. Если кому-то интересно, привожу несколько фрагментов.

"Я девушка, а девушка должна идти быстро, низко опустив голову, словно она считает шаги. Глаза ее не должны ни подниматься, ни уходить вправо и влево от дороги, потому что, если вдруг встретятся с глазами мужчины, вся деревня сочтет, что она шармута. Если замужняя соседка, или старуха, или кто угодно заметит девушку одну на улице, без матери или старшей сестры, без овцы, без охапки сена или корзины с инжиром, то про нее опять скажут: «шармута».

,,,,,,,,,,,,,,
Я очень хорошо его вижу, моего отца. Я никогда не смогу его забыть, будто его фотография приклеена у меня в голове. Он сидит перед домом, как король у дворца, с красно-белым платком на голове, скрывающим его лысый рыжий череп. На нем ремень, а на коленях согнутых ног лежит палка. Я очень хорошо его вижу, маленького и злобного, — он расстегивает свой ремень и кричит: «Почему овцы вернулись одни?» Он хватает меня за волосы и тащит по земле на кухню. Он бьет меня, пока я стою на коленях, он тянет меня за косу, как будто хочет ее оторвать, а потом отрезает ее огромными овечьими ножницами. У меня нет больше волос. Я могу плакать, кричать, умолять, но получу только пинки ногами. Это ведь я виновата.
..........
Я находилась в доме и услышала крики, потом увидела свою сестру, сидящую на полу, а мой брат Ассад склонился над ней, разведя в стороны руки. Он душил ее телефонным проводом. Я помню эту сцену, как будто пережила ее вчера. Я словно вросла в стену, так мне хотелось слиться с ней, исчезнуть. Я была с маленькими сестричками, закрывая их собой. Я держала их за волосы, чтобы они не шевелились. Ассад, должно быть, нас заметил или слышал, как мы подошли, и крикнул: «Пошли! Пошли вон! Убирайтесь!» Я побежала к цементной лестнице, ведущей в комнаты, таща за собой сестер. Одна из малышек так испугалась, что споткнулась и ударила ногу, но я силой заставила ее идти за мной. Я дрожала всем телом. Мы закрылись в комнате, и я стала утешать младшую сестренку. Я пыталась что-нибудь сделать с ее коленкой, и мы оставались там, все втроем, очень долго, стараясь не проронить ни звука, и этот кошмар стоял перед глазами.
...........
"Я слышала крики матери и ребенка, и сразу же моя мать схватила овечью шкуру и стала душить ребенка. Она стояла на коленях, и я видела, как младенец ворочается под шкурой, а потом все кончилось... Таким образом моя мать избавилась от девяти девочек, родившихся после нас."
"Я так и не знаю, что становилось с новорожденными девочками, задушенными моей матерью. То ли их закапывали где-то? То ли давали на съедение псам?.. Моя мать одевалась в черное, отец тоже. Каждое рождение девочки было как похороны. Это всегда ставилось в вину матери, что у нее получались только девочки. Так думал мой отец, да и вся деревня тоже.
В моей деревне, если у мужчин был выбор между дочерью и коровой, они выбирали корову. Мой отец без конца повторял, какие мы никчемные: "Корова дает молоко и приносит телят. А дочь? Какую пользу она принесет семье? Что корова, что баран - гораздо лучше дочери."
,,,,,,,,,,,,,,,
"Ассад был таким же жестоким, как наш отец. Он был убийцей, но это слово в моей стране не имеет никакого смысла, когда речь идет об умерщвлении женщины. Брат, муж сестры, дядя, неважно кто, имеют обязанность - защищать честь семьи. Они имеют право решать, жить или умереть их женщинам."
...........
Выйти замуж - для меня это было самым лучшим синонимом свободы. И однако, даже выйдя замуж, женщина рисковала жизнью при малейшем нарушении правил. Я вспоминаю эту женщину с четырьмя детьми. Ее муж работал в городе служащим, потому что он всегда носил пиджак. Его жену звали Сухейла, и однажды я слышала, что мать говорила, будто вся деревня судачит о ней. Люди поговаривали, что у нее связь с владельцем магазина, потому что она часто ходит туда покупать хлеб, овощи и фрукты. Может быть, у нее просто не было такого большого огорода, как у нас. Однажды мать рассказала, что два ее брата пришли к ней в дом и отрезали ей голову. Тело они бросили на полу, а сами пошли по деревне с отрезанной головой. Еще она говорила, что когда муж пришел с работы, он очень обрадовался, что его жена умерла, потому что подозревал, что она имеет что-то с хозяином магазина. При этом она не была очень красивой, да к тому же у нее было четверо детей.
...............
С того момента, как моя сестра Нура вышла замуж, она больше не должна была приходить в отчий дом. Однако меньше чем через месяц после свадьбы она пришла домой к матери, жаловалась ей и плакала. Я подглядывала с верха лесницы, чтобы попытаться понять. Нура показывала ей следы побоев. Хуссейн так ее бил, что синяки у нее были даже на лице. Она спустила штаны, чтобы показать свои фиолетовые бедра, и мама заплакала. Должно быть, он таскал ее за волосы по земле, мужчины все делают так... Нура пришла жаловаться матери, потому что отец слишком жесток, и отослал бы ее обратно, даже не выслушав. Мама ее выслушала, но не стала утешать, она просто сказала: "Это твой муж, тебе надо вернуться к нему.
..............
Как-то вечером состоялся еще один семейный совет. Я слушала за стенкой, объятая ужасом. Мать говорила Хуссейну: - Мы не можем просить сына, он не сможет... - Ничего, я ею займусь. Тут заговорил отец: - Надо сделать все, как полагается. Как думаешь? - Ничего, я найду способ. Вы сами уйдете. Уходите из дому, не надо, чтобы вы были здесь. Когда вернетесь, дело будет сделано. Своими собственными ушами я слышала, как меня приговорили к смерти. Я не смогла сомкнуть глаз. Мне никак не удавалась осознать то, что я услышала. Я говорила себе: может, это сон? Может быть, это кошмар? Неужели правда они хотят это сделать? А может быть, просто хотят меня испугать? А если они это сделают, то когда? И как? Отрежут мне голову?" "На следующий день я вела себя так, будто ничего не знала. Я была настороже, но все же до конца не верила в их намерения. А потом я снова начала дрожать и уже поверила. Единственный вопрос меня мучил: когда и где? Я знала, что произойдет. Они уходили из дому, как и говорил Хуссейн.
.................
Вдруг я почувствовала, как что-то холодное льется мне на голову. И тут же на мне вспыхнул огонь. Я поняла, что это огонь, и кадры фильма замелькали с бешеной скоростью. Я вскочила и босиком бросилась в сад, я била руками по волосам, я кричала, я чувствовала, как платье вздулось у меня за спиной. Горело ли и платье тоже? Я ощущала запах бензина и бежала, но платье мешало мне бежать быстро. Ужас инстинктивно гнал меня подальше от двора."

Отредактировано Женечка (2007-04-26 10:11:16)

после того как я прочла эту книгу,я тоже так начала думать,и едь за окном 21 век!!!!!!!!!!а в арабских странах не изменилось абсолютно ничего!!!!их женщин продолжают унижать и они ничего не могут сказать против,мне обидно за них

почему не абсолютной? мы сами себе только что-то запрещаем,мне не может запретить ни один человек кроме родителей и близкой подруги

нет у нас демократии у нас нечто другое